Мария-Антуанетта славилась расточительностью. Чтобы ни в чём себе не отказывать, приходилось поднимать и поднимать налоги. Как-то придворные ей сказали, мол народ недоволен, бедствует, денег нет даже на хлеб. На что королева пожала плечами и ответила: "Нет хлеба, пусть едят пирожные". Так Мария Антуанетта стала символом правителя слишком далёкого от народа. И, возможно, совсем незаслуженно.
А вот первое официальное упоминание этой фразы в литературе задокументировано. В романе Жан Жака Руссо "Исповедь", где он рассказывает о некой принцессе, которая произнесла – пусть народ ест бриоши, то есть сладкие булочки, если он не может есть хлеб. Написано это было до того, как Мария-Антуанетта стала супругой короля. Так в каких же ситуациях эту фразу наиболее актуально применять? Обычно её употребляют, чтобы показать, что монарх далёк от нужд своего народа.
А вот ещё одна фраза, пришедшая к нам с королевского двора Франции: "После нас хоть потоп!". Её часто приписывают Людовику XV. Якобы монарх ставил свои прихоти превыше всего и не думал о последствиях. Возможно и так, но ничего подобного Людовик не говорил. Эта фраза тоже принадлежит знаменитой француженке. Ни много ни мало маркизе де Помпадур. Официальной фаворитке короля Людовика XV. Провидец предсказывал в те времена Франции настоящий потоп. Любовница короля потому и воскликнула: "Сир, не переживайте! Всё равно после нас наводнение!".
Некоторые утверждают, что корни этого выражения идут аж из древней Греции. Но, правда, не с водой версия связана. Считается, что Тиберий произносил эту фразу, примерно переводящуюся так: после моей смерти пусть земля горит огнём. Слова другие, а смысл тот же.
